Закоулки Тарту

Ну что ж, прерываемся с Кубой, дабы выложить свежий эстонский материал. Небывалые проблемы с организацией поездки вылились в то, что я жил в непривычном для себя месте. А это, в свою очередь, вылилось в то, что мой ежедневный маршрут до института и обратно проходил по непривычным для меня дорогам. На сей раз он не включал ни Рижского шоссе, ни буржуазные коттеджики Таммелинна, но проходил также по интересным улицам к западу и северу от Домского холма. Пофотографировать было что.

Хостел, где я на сей раз останавливался, находился прямо рядом с железнодорожным вокзалом. Собственно, единственным плюсом, который у этого места был (даже если не вспоминать того, что они обошлись мне в лишние 23 евро и потраченные при оформлении визы нервы) остался новый и более короткий маршрут. Как до института, так и до автовокзала отсюда было километра полтора. В остальном можно было ностальгически вспоминать домик Эхи Суйи с её завтраками и баней, но, увы. И самое обидное, что бедняга из вокзального хостела старался сделать всё, чтобы мне помочь, просто не всё было в его власти. Из за этого написать плохой отзыв на букингкоме у меня просто рука не поднимается.

А вот, собственно, сам вокзал, первое место в Тарту, которое я посетил ещё в 1990 году, когда мы с приятелем ехали на поезде из влюбившего меня в себя Таллинна в Москву, и минут с десять стояли в Тарту. Вопреки стереотипам, тартуский вокзал совсем не шумный и не запруженный народом. Поезда дальнего следования тут больше не проходят (единственный в Эстонии поезд дальнего следования Москва-Питер-Таллинн проходит по северу, через Раквере и Нарву), и вокзал используется только для коротеньких дизельных (электротяга на эстонской железной дороге есть только в окрестностях Таллинна) «Штадлеров». Которые с десяток раз в день бегают в Таллинн, ещё несколько раз в Валгу на латышской границе, и пару раз в день до станции Койдула на границе с Россией. Основной пассажиропоток вобрал автовокзал.

Всё, что мы в августе 1990 года смогли увидеть – это вот эта тихая улочка первой половины ХХ века, в 90-м году уже носившая имя боевика времён гражданской войны Юлиуса Куперьянова. Новые времена – новые герои.

Дошли мы до конца привокзального парка, постояли пару минут, да и пошли назад на поезд. Вот на этот дом я внимания не обратил, вероятно, он тогда выглядел не слишком парадно. А это, оказывается, тоже исторический дом. В нём с 1902 года размещался Союз Эстонских Студентов, который, в свою очередь, ещё лет на двадцать старше. Это была первая эстонская национальная (студенческие организации, возникавшие по признаку землячества, имелись и раньше) студенческая организация, и именно она ввела в обиход черный, синий и белый цвета, позднее составивший эстонский флаг. Сам союз был организован по образцу и подобию немецких студенческих корпораций. Чего-чего, а немцев в Дерпте было предостаточно, подражать было кому. В общем, эта была первой, а сейчас подобных корпораций в Тарту пруд пруди.

Вон, в паре кварталов на той же улице сидит ещё одна корпорация, Fraternitas Estica, чьи цвета, если присмотреться, напоминают о Республике Коми. Хотя эстонцы тут явно были первыми. Ещё неподалёку гнездятся корпорации «Угала», «Сакала», и хрен знает кто ещё. В XIX веке эти корпорации возникали, как правило, по национально-земляческому признаку. По какому признаку они функционируют сейчас, а главное, какой в них смысл, я так и не понял. В интернетовских материалах говорятся общие слова о патриотизме, демократии и стремлении к знаниям, но это не клуб по интересам, не общества содействия чему-то и не политическая организация. Вероятно, русским эта изысканная прибалтийская игра в бисер вообще непонятна, ибо у русских эти корпорации так и не закрепились. Русские корпорации тоже возникали (в основном, в Дерпте, хотя были попытки и в Москве, и в Петербурге), но быстро затухали. Их, конечно, запрещали власти, но эстонские и латышские организации прорастали через бетон запретов, а русские – нет. Кстати, нет студенческих корпораций и в Литве, где немецкое влияние было существенно слабее. В России их пытаются организовать сверху в Калининграде, а пока единственной русской студенческой корпорацией является Fraternitas Arctica при Рижском политехе. Уж есть ли они в нынешней Германии – не знаю. В Америке вот, как нам известно, есть подобные братства и сестричества, называемые, как правило, греческими буквами, всякие там «Сигма-Бета-Ро».

Эстония, конечно, не Куба, но и тут встречаются раздолбанные мостовые и неухоженные дома. Впрочем, выглядящие всё равно весьма аутентично и живописно.

И тут можно сделать вот такие живописные уличные натюрморты.

А вот это приятный сюрприз – табличка откуда-то из 1980-х, ещё с русским языком, и выглядит очень хорошо. У нас в Петрозаводске подобные двуязычные таблички, на русском и финском, тоже были, но сейчас я не уверен, что хотя бы одна сохранилась. А в Тарту вот есть

Поелику предвоенный Тарту был городом преимущественно деревянным, дома часто горели (особенно в войну). Ну и как потом было избежать вот таких следов времён Никиты Сергеича. К чести эстонцев, хрущобы сейчас ремонтируют и даже украшают, так что выглядят они вполне себе. В зданиях ставятся стеклянные двери, новые стеклопакеты, сами они чистятся и окрашиваются по новому, даже с граффити в торце.

Процесс продолжается и сейчас.

Но в целом, район в основном деревянный.

 На момент революции Тарту был примерно вдвое больше Петрозаводска (50 тысяч против 26), но рос он существенно медленнее, и к войне города сравнялись, и Петрозаводск даже вышел вперёд (60 тысяч в Тарту против 69 в Петрозаводске). Сейчас Петрозаводск втрое больше (93 тысячи против 279). У нас в городе вот таких деревянных трёхэтажек почти нету, и если есть, это, в основном, офисные предвоенные дома. Есть послевоенные деревянные двухэтажки, которые сейчас массово пошли под снос, о чём в городе никто не жалеет.

В Тарту эти дома как-то посимпатичней. Вот заглянешь во двор, а там неожиданная башенка.

А вот такой дом с резными наличниками.

Своего рода памятник – в этом доме в военные годы жил известный эстонский (и советский) гроссмейстер Пауль Керес.

Или вот тоже теремок, привлекающий внимание. Сейчас в нём находится Немецкий культурный институт с библиотекой, языковыми курсами и прочими мероприятиями. До войны (в особенности, до Первой Мировой)  немцев в Тарту-Дерпте было, как мы помним, предостаточно. Сейчас их почти нет, но культурную экспансию Германия не прекращает. Пожалуй, России тоже есть, о чём призадуматься.

А это соседняя улочка, носящая известное всем в России имя Вески. Ну, названа она, естественно не в честь певицы, при всём моём уважении к Анне. «Вески» - по-эстонски мельница. Улица, стало быть, «Мельничная».

На улице Вески тоже есть исторический дом. Вот в этом доме в 1980-е годы жил известный культуролог и семиотик Юрий Лотман.

Подходим к Домскому холму, на который мы сегодня подниматься не будем, тем более, там мы уже были. И тогда видели здание старого анатомического театра. А это, представьте себе, новый Анатомикум, построенный в 1888 году. Правда, анатомического театра тут уже тоже нет, сейчас тут ироничным образом, располагаются институт философии, а также отделение славянской и русской филологии.

Здесь улица Няйтузе упирается в Домский холм. Если пойти направо, можно выйти ещё на одну симпатичную улочку, текущую в ложбине у подножья холма, называющуюся Валликраави, то есть, улицу вала и рва. Ну да, когда-то тут были укрепления средневекового Дерпта.

Вот этот дом на улице Вильгельма Струве 2 по соседству со зданием очередной студенческой корпорации  я видел неоднократно, но как-то он не привлекал моего внимания. А зря. Во-первых, это чуть ли не старейший сохранившийся в Тарту дом, относящийся к концу XVIII века. Что для меня было неожиданно, ибо сам Юрьев-Дерпт-Тарту был основан ещё при Ярославе Мудром, но по домам он не намного старее Петрозаводска, где старейшие здания тоже относятся к XVIII веку. А всё дело в том, что средневековый Тарту горел в пожарах (особенно памятен великий пожар 1775 года, практически и покончивший со старым Дерптом) и разрушался в войнах. Вот и осталась от него только руина Домского собора на холме. Ну а в-вторых, именно в этом доме располагается Эстонское общество естествоиспытателей, одно з старейших научных обществ постсоветского пространства. Председателем его в разные периоды истории являлись такие люди, как Карл Бэр, Эдмунд Руссов, Николай Кузнецов, Теодор Липмаа ну а в ближайшие к нам годы уже люди, знакомые мне лично, например, Калеви Кулль и Марек Саммуль.

Но основной мой маршрут лежал влево от улицы Няйтузе, к северу от Домского холма по улице, носящей имя того самого Карла Бэра, основоположника эмбриологии и сравнительной анатомии.

Заброшка, как мы видим, имеется и в Тарту тоже. Иногда она, как и на Кубе, становится объектом художественной инсталляции.

Я понятия не имею. Кто эти люди в студеческих фуражсках на фото, но, видимо, они имеют какое-отношение к авторам инсталляции. А может, и к этому дому.

Ну, вот я и приближаюсь к цели, на улицу со звонким собачьим именем Лай. В доме с флагом находится… йеп, ещё одна студенческая корпорация. Обшарпанные дома дальше тоже относятся (точнее, относились) к университету, но про них я лучше расскажу как-нибудь позднее, а то надо сделать их нормальные снимки. А дом на переднем плане – также один из старейших сохранившихся в Тарту, и тоже был построен в XVIII веке.

Улица Яани, Ивановская, то бишь. Ну а церковь, соответственно, Святого Иоанна, то есть, Яана.

Шпиль колокольни по балтийской традиции венчает золочёная фигурка-флюгер. В данном случае, как и в Риге, золотого петушка.

Петушок хорошо виден по всему Старому Городу.

Ну а это здание XIX века прямо напротив ботанического сада, куда я иду, занимает Новый театр Тарту. На протяжении последнего года тут в торце висела занимательная афиша про «Кремлёвских соловьёв», но я всё никак не мог её сфоткать. Сняли её в аккурат в тот день, когда я прибыл в Тарту. Утром была, а вечером, когда я делал этот снимок уже нет. Бывает же.

Ну, вот на этом наша и так подзатянувшаяся экскурсия по Тарту закончилась. Но не тема Тарту, к которой, мы надеюсь, ещё вернёмся.

*-Да, поясняю картинку, выбранную мной в качестве заглавной. Есть в ЕС такая штука , как «культурная столица Европы». Один или несколько (в 2000 году таковых было ажно девять!) городов Европы (как оказалось, не только стран ЕС – культурной столицей были, например, Берген и Стамбул) назначаются на год «Культурной столицей», в связи с чем там в этот год проводят разные мероприятия и наезжают туристы. В 2011 году таковой был Таллинн (вместе с финским Турку). А на 2024 год выбрали Тарту, к чему и приурочен этот знак на Ратушной площади.